МК - Эстония 16 22 апреля 2008г.

МК – Эстония, 16 – 22 апреля 2008 г.

Поэтические чтения Сергея Черкасова

18 апреля актер и декламатор стихов Сергей Черкасов отмечает юбилей – свой 400-й литературно-музыкальный вечер. Про него говорят, что он возродил давнюю традицию – мелодекламацию: читая стихи, он накладывает на некоторые отрывки музыку, комментирует биографии знаменитых поэтов, а иногда и сам поет.

Виктория ЛИНДЕН
victoriall@mail.ru

А началось все 9 лет назад, 16 марта 1999 г., когда состоялся мой первый поэтический вечер в гимназии Эхте, где тогда еще училась моя дочь. Меня как-то подловила одна учительница и сказала: «Вот, скоро юбилей Александра Сергеевича Пушкина, не могли бы вы прийти, почитать школьникам стихи?» Если честно, меня это предложение смутило, в течение целого часа надо как-то удерживать их внимание. Я же понимал, что придут старшеклассники, у которых много и иных более важных дел... Поэтому я поставил себя на их место и постарался составить программу из того, что мне самому было интересно – что бы я хотел услышать, если бы оказался на их месте?

И о чем вы им рассказывали?

- О том, что пушкинской Татьяне на самом деле было всего 13 лет. А Онегину – 18, Ленскому – около 17. То есть это были очень молодые люди, почти ровесники моих слушателей. О первой встрече Онегина и Татьяны – это ведь по сути, самое вкусное место, ради чего женщины сериалы-то и смотрят: как он на нее посмотрит, как она на него посмотрит, как она глазки потупит, и что он после этого скажет. А у Пушкина этого нету! Зато он награждает своего главного героя расстройством желудка! То есть помимо чтения непосредственно произведения мне хочется поделиться с тем, что я узнал и обратить внимание на интересные детали, которые мне открылись. Может быть, для кого-то это не ново, я же в конце концов, не литературовед! Просто делюсь впечатлениями на эмоциональном уровне и надеюсь, что, может быть, на моих вечерах кто-то откроет для себя какие-то новые детали любимых произведений.

У меня вообще многие спрашивают: как вы запоминаете столько стихов? А это уже профессия. Стихи вошли в мою жизнь еще в детстве. Вот иду с папой за грибами, а он декламирует «Звёзды меркнут и гаснут. Во мгле облака...» И как-то исподволь это все входило в мое подсознание.

Как вы думаете, почему люди, невзирая на то, что билеты в театр дешевле билетов на Максима Галкина, предпочитают ходить все же на последнего?

- Смотрели фильм «12» Михалкова? Вот там у героя Михаила Ефремова в его проникновенном монологе хорошо сформулировано: «Поржать, чтобы не было страшно!» Посмеялся над другим – вроде как бы сам стал умнее. Утопил другого – вроде как бы сам возвысился, унизил другого на глазах возлюбленной – вроде как она теперь будет думать: «О! Какой он крутой!»

Хотя иногда бывает так, что у молодежи, которая приходит ко мне на концерт, нет денег сходить в театр или на выступление какой-нибудь звезды, но зато найдется 65 крон, чтобы прийти на поэтический вечер ко мне. И я не поднимаю цены – не с целью того, чтобы показать: вот, дешевое качество, а с целью того, чтобы это было доступно. Для меня это своеобразный способ самовыражения. Это так здорово, когда не знаешь, что ты скажешь через несколько минут, и видишь глаза зрителя, который может, и не со всем согласен, но идет за тобой. И ты хочешь – поведешь его в эту сторону, хочешь – в ту... Но я стараюсь приводить его к такому состоянию, чтобы он возвращался домой и размышлял над тем, что он сегодня узнал.

- Что, на ваш взгляд, отличает хорошего декламатора стихов от не очень хорошего?

Не знаю. Мне кажется, нужно пропускать их через себя. Это не значит, что Бродского нужно читать так же, как и Северянина... Но важно полностью прочувствовать стихи. Наверное, все-таки проникновенность, опыт, умение и желание донести до слушателя то интересное, что ты знаешь. Чем больше ты будешь отдавать, тем больше ты будешь получать.

На Запад, на Запад!

В детстве Сергей Черкасов, по его словам, очень увлекался художественной литературой. Когда учителя отсутствовали, маленького Сережу сажали за учительский стол и он либо читал, либо пересказывал почти дословно то, что он когда-то прочитал. «Хотя в детстве я хотел быть и шофером, и велогонщиком, но где-то подспудно у меня лелеялось желание стать актером. И хотя после школы я пошел в армию, после армии все-таки пошел учиться – на актера».

- Как вы оказались в Таллине?

- В советское время многим очень хотелось на Запад. Это я только потом понял - то, что нам про капитализм рассказывали – это все была правда. То, что нам рассказывали про социализм – это была ложь (смеется), а вот про капитализм – правда. Хотелось на запад, и Таллин казался самым западным из городов. И тем более ребята, которые приезжали к нам в училище, рассказывали, что здесь ставит Виктюк, и то, что во всем союзе было запрещено, здесь было разрешено. Ну, может не столько разрешено, сколько не сильно обращали внимание – ну ставите и ставите. Я застал еще несколько спектаклей, которые ставил Цуккерман, и когда мы ездили с ними по городам и весям, к нам подходили комсомольцы, кричали, что будут жаловаться на нас в КГБ!

Вы за двадцать с небольшим лет в Русском театре поработали со многими режиссерами, которые здесь ставили. Можно как-то сравнить, каково было с ними сотрудничать?

Да, получается, что я пережил главных режиссеров за 20 лет работы в театре. Сначала был Н.М.Шейко – при нем я устраивался в театр, потом был период без режиссера, затем Г.Михайлов, Э.Томан, Чумаченко... и вот, теперь ждем объявления следующего!
А из приезжих у нас ставил Еремин, Пази, Виктюк... Да всех не перечислишь! Вообще, можно сказать, что мне повезло в этом плане – до недавних пор я не был обделен хорошими ролями, да и режиссеры, как люди были хорошие.
- От чего, на ваш взгляд, может зависеть востребованность актера?

От многих факторов – и от личных отношений режиссера и актера, и от политической ситуации в театре, и от умений художественного руководителя распланировать роли. Например, на носу юбилей старшего поколения – поэтому понятно, что будут задействованы больше именно эти актеры. Или вот сейчас пришло молодое поколение, их нужно как-то удержать, чтобы они не разбежались... Вот художественный руководитель, как продюсер любой, просчитывает ситуации наперед. Другое дело, какими путями он добивается результата... Этого он выдвигает, того задвигает. Одному говорит это, второму – то. Вот этим, как раз, и славился Чумаченко... Очень многих актеров нашего театра он кормил завтраками – вот у тебя будет вот эта роль, вот эта и в следующем сезоне задействуем тебя еще вот здесь. А на деле получается: здесь тебе говорят «подожди!», там - «отменяется!», а тот спектакль мы заменим вот этим, в котором, извини, тебе места нет... И так на протяжении двух лет! Из того, что он лично мне обещал, ничего в итоге не сбылось. Как и у многих других, впрочем. То есть театр фактически раскололся на тех, кто заняты, и кто не заняты.

Я горжусь, что я русский!

- С приходом нового руководства стало лучше?

- Пока сложно сказать, но подвижки в лучшую сторону явно имеются. Вот недавно было собрание, и меня очень порадовало известие, что вскоре к нам снова начнут приезжать известные режиссеры – Еремин, Крутиков, Бычков. То есть люди, которые уже ставили у нас неоднократно. К тому же нас уже познакомили с несколькими «молодыми именами», которые довольно известны и в России, и вообще в театральном мире. И сейчас у многих актеров, в том числе и у меня, появились надежды, что мы опять будем востребованы. Во всяком случае, за те 3,5-4 месяца, которые проработали у нас новые директор и председатель совета, нам ощутимо подняли зарплату и представили план работы на год. В котором были указаны названия спектаклей и фамилии режиссеров, которые будут их ставить, и каждый из нас посмотрел: «О, в общем-то, неплохо! Может, и я буду работать с этими замечательными режиссерами!» Во всяком случае, разбрасываться такими профессионалами, как Еремин, чем явно грешил Чумаченко, нынешнее руководство вроде не собирается.

- Один ваш коллега год назад, после апрельских событий, сказал, что ему стыдно быть русским... Вы согласились бы с его утверждением?

Нет, мне такие заявления не нравятся. Мне лично не стыдно быть русским, я горжусь, что я русский. Более того, 9 мая буду читать «Василия Теркина» Твардовского. А в театре я лично не видел ни одного человека, который бы сказал: «О! Он был прав!» Вы только не подумайте, что я какой-то соглашатель, просто не хотелось бы слишком плохо думать о человеке. Может быть, он что-то не так сформулировал... Может быть, он как-то глупо, на эмоциях прокричал это..., искал-ли он какую-то свою выгоду, пытался сорвать бонусы с такой вот ситуации, искал поддержки определенной политической силы - не знаю. Лично мне, повторюсь, не хочется думать о человеке слишком уж плохо. И я горжусь, что я русский!